Варсонофьев Сергей

Когда Господь устал

Журнал "Самиздат"

© Copyright Варсонофьев Сергей (varsonofiev@yandex.ru)

Аннотация:

Когда кажется, что дошёл до предела, что жизнь прожита, и прожита не так... Пьеса-монолог человека, который остался один.

Когда Господь устал. пьеса-монолог на одного актёра

   Зрители рассаживаются в зале; постепенно свет гаснет, и на сцену выходит человек с чемоданчиком; он с недоверием осматривает зрителей, пожимает плечами, и начинает обустраиваться на сцене: настраивать прожекторы, поправлять стулья; наконец, на полуобороте к зрителям он говорит.

   ЧЕЛОВЕК: Знаете, я еврей. Неплохое начало для анекдота. Кстати, не только начало, просто анекдот: я - еврей. Вы думаете, увидите зрелище? Вы правы: что-то вы увидите. Не зрелище, но что-то... Для начала я расскажу вам о себе. Это так, для знакомства. Хотя, оно вам, может, и не надо, но я же был когда-то воспитан... Так вот, меня зовут Иван. Я еврей. Вас это озадачило? Сорок лет водил Иван Моисеевич Сусанин супостатов по болотам... Вот так и я. Да, еврей Иван. И у меня все уехали. Вот, собственно, и всё, на этом можно заканчивать. (пауза)...

   Но я продолжу. Знаете анекдот? Спрашивают у последнего еврея, который остался, все уже уехали, а он всё никак не уезжает. Спрашивают: Беня, все уже давно там, ты-то почему не уезжаешь? (пауза) Я? Ну, кто-то же должен выключить свет (пауза)....

   Выключить свет... Вот я и остался выключить свет. У меня сынок и дочка, и они уже там. Жена тоже там, и она... ну, она уже не жена. А вы что, думаете, на таком расстоянии она ещё может быть женой? И через столько времени ... Да Бог с ней... Ха, попал в точку: она живёт в Хайфе, и до Бога там несколько ближе, чем от нас с вами. Сынок обосновался в Америке - у него там свой Бог, компьютерный. А вот доченька - в Иерусалиме, вот там-то до Господа подать рукой. А на нас здесь Господь, похоже, рукой махнул. Или даже нет: послал нас.... Куда послал? А, неважно - послал, и всё. Да, грубо, нехорошо, но ведь правда.

   На эту тему ещё анекдот вспомнил. Жил-был в Иерусалиме один правоверный еврей. Такой правоверный, что каждый день по три раза ходил к Стене Плача молиться Господу. О его набожности знал весь Израиль. И вот решили взять у него интервью на телевидении. Спрашивают: скажите, а правда, что Вы каждый день, в любую погоду, независимо ни от чего, ходите молиться к Стене Плача? - Да, правда. - Скажите, а о чём же Вы просите Господа? - Ну, как же. Первый раз, когда я иду к Стене Плача утром, я прошу Господа дать здоровья и счастья всем моим родным и близким. Второй раз, после обеда, я иду к Стене Плача и прошу Господа дать счастья и здоровья всем евреям во всём мире. А третий раз, уже когда я иду к Стене Плача вечером, я молю Господа дать счастья и здоровья всем народам в мире, чтобы не было войн и насилий, и чтобы всё у всех было хорошо... - Ой, Вы такой набожный человек, Вы просто замечательный человек! Скажите, а когда Вы так каждый день по три раза разговариваете с Господом у Стены Плача, Он Вам что-нибудь отвечает? - Да, нет, что вы. Я с Ним говорю, как со стенкой! (пауза)....

   Да, в общем, так получилось, что все мои уехали, а я остался, я уже говорил. Почему остался - логического объяснения нет. Есть в мире рациональное и есть иррациональное. Так вот это моё объяснение иррациональное - просто не смог. Нет, дело не в русских берёзках, не в стенах моего дома, не в надеждах на будущее - просто я думаю, что от себя не убежишь... Где бы ты ни был, а от себя самого не избавишься. И всё хорошее ты носишь с собой, и всё плохое тоже не выкинешь. Вот так-то... (пауза)...

   Вообще-то, я еврей по имени Иван. Хотя, если честно, я не совсем Иван. Я Иоганн. Бабушка очень любила Баха, и хорошо что хоть не Себастьяном назвали. А вот другая бабушка, еврейская, в честь своего дедушки хотела, чтобы меня назвали библейским именем Ионафан. А все остальные родственники хотели какое-то простое имя. Ну, и Иван - это компромисс. Но как нелегко в этом мире живётся компромиссу... Но что поделаешь? Вот и валяю всю свою жизнь ваньку... Хотя не любят у нас, когда люди ваньку валяют... У нас любят всё по-серьёзному. (делает серьёзную мину) Но не могу я так! Я люблю, чтобы по-живому! Даже когда мне случается очень и очень хреново, я почему-то вспоминаю что-нибудь весёлое или анекдот. Так, к случаю, и вроде не так уж хреново становится. Например, 37-й год. Сталинщина. По улицам ездят чёрные воронки. А Рабинович бегает по магазинам. Забегает в мясной магазин, посмотрит по сторонам - ха, говорит, а у вас мяса нет! Бежит в рыбный - ха, а у вас рыбы нет! И так по всему городу, по всем магазинам. Ну, его за жабры - и в Большой Дом. Рабинович, говорят, ещё раз мы вас поймаем - всё, вам не сдобровать, сразу же расстреляем. Поняли? Ещё раз хоть слово пикните - расстреляем. Понятно? Ещё раз - пуля обеспечена. А теперь идите!

   Рабинович выходит из Большого Дома, оглядывается, видит - стоит его жена, от страха трясётся. Ну, что - отпустили? - Ха, у них, похоже, ещё и пули кончились! (пауза)...

   Тут чего-то подумал я: смешной малый, этот Рабинович; а каково его жене? Наверное, очень грустно было... Сколько достаётся на этом свете жёнам, да и вообще женщинам... Любимым и любящим.

   Хотя, как говорится, некоторые женятся, а некоторые... (достаёт из чемоданчика сдутую резиновую женщину, по ходу дела начинает её надувать; звучит музыка)

   Как говорил один мой знакомый, не надо путать секс с любовью! А я всегда добавлял: и не надо путать любовь к сексу ни с чем другим! Представляете, что было бы, если бы не было женщин? Ужас! Ладно, я не про секс даже, а вообще... Страшно подумать! По сути, мы живём ради женщин! Нет, мы даже их не любим - мы просто смотрим на своё отражение в их глазах! Да-да, я серьёзно! Собственное отражение в глазах женщины мы называем любовью! А их стоны, возгласы и крики во время любовных утех мы воспринимаем как похвалу наших умений. Да, мы такие! Ну, и что? Это же жизнь! Это очень вкусная и сладкая часть жизни!.. (музыка стихает, он усаживает резиновую женщину рядом с собой на пол)

   Но рано или поздно каждому из нас хочется уже не женщин. (пауза) Хочется ЖЕНЩИНУ. Одну. Единственную. Свою (пауза).....

   Моя жена... Даже не верится, что когда-то мы любили друг друга... Как я переживал нашу первую ссору! Пустяшный повод, даже не помню из-за чего, но какой груз давил сердце, как тошно было... Но потом пришла Она - и сразу жить снова захотелось!.. (зажигает свечу)

   Знаете, любовь - это огонь. Страсть - пламя, секс - вспышка, но Любовь - это огонь. Жалко только, что всё сгорает, и остаются лишь воспоминания об этом Божественном огоньке...

   Вот я раньше думал, что каждый день... вы понимаете, о чём я говорю? Ну, каждый день, с томлением, с невообразимыми прелюдиями, со стонами, с желанием делать ЭТО всю ночь напролёт, так вот, я думал, что ЭТО будет у меня каждый день. Но знаете, что я понял? Что в жизни всё, как в одном анекдоте - Фирочка, Фира! оказывается, то, что мы с тобой всю жизнь считали оргазмом, было всего лишь приступами астмы! (пауза).....

   Кстати, вспомнил одного своего знакомого. Он был... Пылким, страстным... Нет, скорее озабоченным. Его не устраивала ни одна женщина. Он хотел постоянно. Мог говорить об ЭТОМ часами. Засматривался на всех женщин от восьми до восьмидесяти лет, и ему всё время ЭТОГО не хватало. Так вот однажды он встретил женщину, которая хотела больше, чем он. Представляете? Он тогда прибежал к нам, к своим друзьям, спасаться! Затихорился на весь вечер, и боялся идти домой. Она, говорит, хочет постоянно. Строчит, как швейная машинка Зингер. Кстати, Зингер - еврей? (пауза) А, Бог с ним, с Зингером! Так вот, этот мой приятель так и не смог найти своего интимного счастья! (пауза)

   Да, так, как хочется, бывает только на страницах глянцевых журналов. Только там всегда бывает всё по полной программе, ни у кого никогда не болит голова, и физическое единение ежедневно, естественно, и происходит всегда вместе с духовным соитием! Или телесное соитие с духовным единением?.. Ну, не суть. Но жизнь почему-то не такая глянцевая, как журналы. Жизнь, скорее, более матовая...

   Есть такой анекдот: зал суда, слушается дело по бракоразводному процессу между стадвадцатилетним старичком и стодвадцатилетней старушкой. Судья спрашивает: почему вы разводитесь? Старик начинает: да она, паскуда такая, всю жизнь мне отравила, пилила постоянно, житья-продыху не давала, неряха, готовить не умеет... Тут старуха перебивает: да ты, козёл вонючий, кобель поганый, лентяй, доброго слова за всю жизнь не сказал, денег в дом не носил, не помогал ни в чём... Судья встревает: стоп-стоп-стоп! А давно вы женаты? - Да всю жизнь, уже сто лет... - И всю жизнь у вас такие ужасные отношения? - Да, всю жизнь, все сто лет... Ну, если вы так друг друга ненавидите и жить вместе не можете, что же раньше не разводились?! - Детей жалко было - ждали, пока умрут. (пауза).....

   Да, это анекдот. Хороший анекдот. Вот только грустно после него становится. Тоска - до краёв души, просто вселенская. Потому что прожита жизнь - и другой не будет. И осталась горечь.

   А ведь я запросто мог жениться на другой: и на русской, и на белоруске, и на китаянке; но я женился на еврейке с Украины. Представляете, какая у меня тёща? (показывает тёщу; это целая импровизация, когда человек играет себя и свою тёщу)

   Садись-садись, зятёк, кушай. - Спасибо, я не... - Ни-ни-ни! И слушать не желаю! Ешь! Селёдку знаешь, я как делаю? Мой козёл, Петрович, идёт с мужиками на рыбалку, гнида такая, ловит рыбу, потом, подлец, приносит её домой, глаза б мои его, ирода, не видели! Да, а я её солю. Всё своё! Ешь! Жуй! Небось не покупное! - И мне приходилось всю эту еду, постоянно готовящуюся моей тёщей и Петровичем, её, как она его называла, козлом, то есть моим тестем, всю эту еду жевать, есть. - Э-э, зятёк, да ты никак за моё здоровье выпить не хочешь?! - Да я, знаете, вообще-то не пью... - А я что, пью? Ну, стаканчик, наливка, сама готовила, не покупное. Обижаешь! За моё здоровье! Между первой и второй... - Вообще-то, она не просто еврейка с Украины. То есть, то, что она с Украины - это да. Но вот еврейкой была всего лишь её, тёщина, бабушка. Представляете? Еврейкой у моей жены была её прабабушка. Но по израильским законам моя жена смогла уехать сама и вывезти наших детей. Спасибо тёще! - Э-э, да ты чего ворон считаешь? С кем ты там разговариваешь, а? Давай, ешь! Жуй! - И в тарелку с тортом падал здоровенный кусок жареного мяса - ну оно же вкусное! Ешь! И уже это чревоугодие становилось невыносимым, я отползал от стола, ненавидя себя и ненавидя её. А утром, блаженные часы утреннего сна... - Тююю! Семь утра! Проснулси? Выспалси? - Да ни хрена я не проснулся и не выспался. - Раз выспалси, то давай завтракать! Жуй! Ешь! - И уже орёт радио бодрым фальшивым благим матом, а тёща подпевает: "Нэ нада печалиться, уся жызь упэрэди, уся жызь упэрэди..." - Ешь! Жуй! А я не мог ни спать, ни бодрствовать, не мог слушать этот шумный бред, и уже не мог есть, да и не мог её обидеть, а она... - Ой, ой, всю ночь на валидоле - всю ночь на валидоле, думала, сердце не вынесет!.... - Что такое?

ЧТОБЫ ДОЧИТАТЬ ПЬЕСУ ДО КОНЦА - СКАЧАЙТЕ!!!